1. Юлия, как бы вы описали свою профессиональную роль сегодня — вы издатель, писатель или арт-директор?
Я совмещаю несколько ролей, но в основе издатель и системный визионер. Мне важно не только создавать тексты, но и выстраивать инфраструктуру вокруг смысла — от авторов до пространства, где рождается культурный продукт. Это уже не про жанр, а про управление экосистемой.
2. Что стало отправной точкой в переходе от авторства к издательству и кураторству?
Понимание, что одиночное высказывание перестало быть достаточным. Чтобы текст жил, нужно создавать среду: производственную, интеллектуальную, общественную. Издательство стало логическим продолжением авторской практики.
3. Как вы определяете философию Ваакра — это галерея, лаборатория или форма интеллектуального диалога с современностью?
Ваакара — это структура, объединяющая искусство, текст и стратегию. Мы работаем с идеей смысла как формы капитала — не в метафорическом, а в культурном значении. Это галерея, но и исследовательская площадка.
4. Чем отличается ваш подход к издательству от классического понимания издательского бизнеса?
Мы работаем не по модели тиража, а по модели присутствия на рынке. Для нас книга не массовый продукт, а инструмент позиционирования автора и носитель интеллектуальной собственности. Издательство становится медиатором между содержанием и рынком.
5. Как вы формируете редакционную политику? Что становится критерием отбора авторов и проектов?
Главный критерий — уровень авторского мышления и внутренняя целостность проекта. Мы не издаем тексты ради коммерческой оборачиваемости. Для нас важно, чтобы каждая книга формировала поле вокруг себя: профессиональное, смысловое или культурное.
6. Каким вы видите рынок независимого книгоиздания сегодня, и какую нишу занимает в нем ваш формат?
Рынок постепенно смещается в сторону авторского подхода и малых форматов. Люди выбирают не издательства, а конкретные имена и смыслы внутри этого издательства. Мы работаем в нише интеллектуального издательства, где ценится не объем, а глубина и репутационная устойчивость.
7. Как вы выстраиваете экономику проекта: за счет чего издательство остается устойчивым, если вы работаете с авторскими, некоммерческими произведениями?
Экономика строится на диверсификации. У нас в портфеле есть как коммерческие, так и некоммерческие проекты. Это тема для отдельного разговора и я с удовольствием расскажу об этом при следующей встрече.
8. Ваша модель больше про бизнес или про миссию?
Это синтез. Без финансовой устойчивости невозможно говорить о долгосрочной миссии.
9. Как вы сочетаете писательскую и издательскую роли: где проходит граница между личным высказыванием и работой с другими авторами?
Я разделяю процессы, но не цели. Писательство это лаборатория идей, издательство механизм их масштабирования. Эти роли не конкурируют, а поддерживают друг друга.
10. Какие темы вам сейчас кажутся ключевыми для современной литературы и как они откликаются в вашем творчестве?
Мне близки темы идентичности, структурного одиночества и преобразования опыта. Сегодня литература возвращается к исследованию человека без идеологического слоя. Я стараюсь работать в этом поле, избегая риторики и концентрируясь на наблюдении.
11. Вы часто работаете с темой внутреннего опыта, но говорите о ней в деловой среде. Как вы находите баланс между языком эмоции и языком структуры?
Я рассматриваю внутренние процессы как объект анализа, а не как форму исповеди. Это делает их профессионально применимыми. Баланс достигается через точность формулировки и уважение к языку факта.
12. Какой замысел стоит за Ваакара как арт-площадкой — вы создаете пространство, коллекцию или культурную стратегию?
Ваакара — это не просто галерея, а стратегия по сохранению интеллектуального следа искусства. Мы собираем системы мышления. Цель — сформировать новое поле взаимодействия между автором, зрителем и инвестором.
13. Как вы видите взаимодействие искусства и капитала сегодня? Может ли арт быть инвестицией не только финансовой, но и смысловой?
Да, и именно это становится тенденцией. Арт все чаще рассматривается как инструмент культурного капитала, влияющий на репутацию и коммуникацию. Инвестиция в смысл становится формой долгосрочной стратегии.
14. Какие тенденции вы наблюдаете в современном искусстве и книгоиздании, что теряет актуальность, а что становится новым стандартом?
Уходит эстетизация и возвращается исследовательская функция. Люди хотят понимать процессы, а не просто смотреть на них. Новым стандартом становится осмысленность и авторская прозрачность.
15. Как вы выстраиваете собственную стратегию развития? Что для вас рост: масштаб или глубина?
Для меня рост это и есть глубина. Масштаб без структуры не работает. Я выбираю вертикальное развитие: концентрацию компетенций, репутации и качества.
16. Какие качества вы считаете ключевыми для современного издателя?
Системность, интуиция и способность мыслить категориями рынка и культуры одновременно.
17. Как вы видите свое влияние в долгосрочной перспективе через книги, имена, смыслы или системы?
Через системы. Книга это форма, имя это следствие, смысл это инструмент. Но только системы создают устойчивость культурного поля.